Мы используем cookie файлы.
Пользуясь сайтом, вы соглашаетесь с нашей Политикой конфиденциальности.

Почему ученые возвращаются работать в Россию из-за границы

Вторник , 23.04.2019

ТАСС поговорил с учеными, которые работали за границей и вернулись в Россию

Дмитрий Иванов, директор исследований Национального научного центра Франции, руководитель лаборатории инженерного материаловедения МГУ им. М.В. Ломоносова, 53 года.

Я москвич, родился и вырос недалеко от МГУ. Мои родители — гуманитарии. И возможно, из духа противоречия я выбрал фундаментальную науку, увлекся физикой.

Родители меня поддержали и перевели в замечательную физматшколу №2. После нее я поступил в МФТИ, более известный как Физтех, сдав экзамены на все пятерки. Можно было и в МГУ, но мне хотелось независимости, скорее стать взрослым, а на Физтехе давали общежитие даже москвичам. Я выбрал факультет физико-химической биологии, основанный на стыке трех наук. Эта междисциплинарность мне казалась наиболее интересной, перспективной для научной работы.

После института поступил в аспирантуру, отучился, а потом наступило безвременье 90-х.

Я тогда работал в одном академическом институте, он находился на Ленинском проспекте. И перед ним был разбит небольшой продуктовый рынок. Помню, я получил аспирантскую стипендию, зашел на этот рыночек и обнаружил, что моих денег хватает только на то, чтобы купить пару килограммов бананов. Было ощущение, что исчезает не только наука, но и вся страна. Я понял: либо мне придется самому начать продавать бананы, либо что-то придумать, чтобы не потерять профессию.

Я никогда не собирался уезжать с Родины, даже мыслей таких не было. Но в тот момент осознал, что не готов расстаться со своим делом.

Психологически было трудно решиться на переезд, но я нашел однокурсника, который уже работал за границей, стал узнавать, как найти там работу. Меня взяли в Католический университет в Бельгии. Помню, как меня поразили приборы для исследований в институте, — я в СССР о таких не мог и мечтать!

Не скажу, что адаптироваться было очень трудно. Да, французы и бельгийцы совсем иные, нежели русские; у них другой менталитет. Но у России всегда были крепкие культурные связи с Европой и особенно с Францией, это помогает.

Так как на английском в Валлонии почти не говорят, мне пришлось очень быстро освоить французский. На всю жизнь у меня остался бельгийский акцент, французы при знакомстве до сих пор это отмечают.

Спустя несколько лет я стал профессором Свободного университета в Брюсселе. А потом мне предложили возглавить крупный академический институт на востоке Франции, недалеко от Страсбурга и Базеля.

С Францией связана значительная часть моей жизни. Там выросли мои дети. И точно так же, как когда-то в юности я думал, что ни за что не уеду из России, в более зрелом возрасте считал, что никогда не вернусь на родину. Казалось, что вернуться туда, где осталось выжженное поле, невозможно. Но оба раза жизнь опровергла мои убеждения. В 2010 году в России запустили программу мегагрантов привлечения в российскую науку зарубежных специалистов. Я подал заявку и выиграл. У меня было такое чувство, что я давно ожидал такого случая.

Мегагрант позволил мне создать на факультете фундаментальной физико-химической инженерии МГУ новую лабораторию и набрать группу талантливых студентов, всего 15 человек. Многие удивляются — зачем это нужно, ведь у меня есть работа во Франции. Считают, что в Европе зарплаты выше и это решает все. Но вопрос денег не стоял для меня на первом плане. Например, лекции я читаю в России бесплатно. Мне прежде всего хочется передать свои знания молодым ученым, потому что в 90-е мы потеряли поколение в науке, его просто нет, это негативно отражается на научных школах.

Мы исследуем свойства материалов в условиях экстремальных скоростей нагревов и охлаждений. Для этого помещаем микрочастицу материала на специальный MEMS-сенсор, где за долю секунды ее нагревают. Создать такие условия можно только на очень маленьком образце, а если взять, к примеру, мешочек песка, для такого быстрого нагрева со скоростью 1 млн градусов в секунду понадобится мощность гидроэлектростанции Братска. Наш коллектив создал прибор, с помощью которого можно нагреть частицу материала до высокой температуры за сотые доли секунды.

Также мы работаем над созданием заряженного полимера, полиэлектролита, который позволит проводить очистку материалов, в том числе опреснять морскую воду. Это такой порошок, который в случае, к примеру, крушения на воде можно добавить в стакан соленой воды и выпить уже пресную. Создаем мы также синтетические полимерные импланты, которые, я надеюсь, смогут применяться для замены человеческих суставов, кожи, мягких тканей.

Мне предоставили довольно комфортные условия для работы и во Франции, и в России. Выбирая эту профессию, надо понимать, что сидеть всю жизнь на месте не получится. Кому-то ритм нашей жизни покажется сумасшедшим, но в нашей области очень часто так случается, что ученые становятся настоящими кочевниками. Вот сейчас приехал на две недели в Москву, потом уеду на две недели во Францию. Мы несколько раз в год ездим со студентами в Гренобль для исследований.

В России, конечно, еще много сложностей с поставками оборудования: для меня было шоком, насколько неэтично ведут себя некоторые западные компании, причем те же самые, что поставляют оборудование в мой институт во Франции. Там, если я заказал реактивы, они наутро уже будут у меня, даже до того, как я заплатил. Там компания боится потерять крупного заказчика. А здесь они выставляют произвольные цены, нарушают все мыслимые сроки, договоренности. Надеюсь, этот вопрос будет отрегулирован на государственном уровне.

Я тем не менее очень рад тому, что смог вернуться и снова работать для российской науки. Мне нравится общаться с нашими ребятами — они, наверное, самые мотивированные и компетентные из молодых ученых, с кем мне довелось работать. Например, в Физтехе, на мой взгляд, студенты с самым оригинальным мышлением, таких нет больше нигде в мире.

Главная цель проекта, который я выполняю в МГУ, — не просто создать лабораторию, а собрать команду, которая останется здесь работать и тогда, когда проект закончится. Студентам я могу не только передать мои знания, но и ввести их в научное сообщество, познакомить с другими учеными, связи в науке — это очень важно для успешной работы.

У меня болит сердце за российскую науку и очень хочется сделать максимум возможного, чтобы восполнить пробел, который случился в 90-е.

Читать подробнее: НОВОСТИ СИБИРСКОЙ НАУКИ

Лаборатория

Источник фото

Теги